«Марк Захаров в гостях у радио «Комсомольская Правда».

Инна Поцелуева: - У нас в студии Марк Анатольевич Захаров. Я не знаю, нужно ли говорить… Антон Челышев: - На всякий случай скажем. Народный артист Советского Союза, художественный руководитель театра «Ленком»… Инна Поцелуева: - И, наверное, один из известнейших и любимейших режиссеров, постановщиков и руководителей. Марк Захаров: - Спасибо. Инна Поцелуева: - Марк Анатольевич, спасибо, что согласились прийти. Марк Захаров: - Спасибо, что пригласили. Инна Поцелуева: - Я первые вижусь с вами лично. Вы всегда производите впечатление очень доброго человека. Вы на самом деле так добры? Марк Захаров: - По большому счету, наверное, добрый. Хотя иногда меня, бывает, охватывает некоторая ярость. Правда, в последнее время я как-то ярюсь редко. А в начале, когда я пришел в этот театр, в котором запах алкоголя висел просто везде, во всех пространствах театральных «Ленкома», и чтобы его выветрить, вот здесь приходилось принимать какие-то резкие меры, говорить какие-то малоприятные слова. И я их говорил. Правда, я говорил их скупо, редко, понимая, что артист это личность уязвимая. Я сам был артистом долгие годы, и моя семья актерская, поэтому я в общении с артистами очень осторожен и, как мне кажется, веду себя корректно. Инна Поцелуева: - Они же как дети. Марк Захаров: - Да, они обижаются. Они же существуют за счет своей нервной системы. Нервная система это тот смычок и тот инструмент, которым они извлекают нечто такое, что нас удивляет и радует на сцене. Антон Челышев: - Марк Анатольевич, а есть ли вообще смысл запрещать артистам в театре пить? Ведь если человек пьет, он будет пить вне театра, но он в любом случае будет приходить нетрезвый на репетиции или с похмелья. В любом случае процесс будет страдать. Марк Захаров: - Вы знаете, это такой болезненный для нас процесс, вообще такая проблема для России, она приобрела в последние годы такую страшную неизбежность. Я читал некоторые статьи, исследования. И, связывая такое глобальное решение этой проблемы с каким-то таким бытовым, мелким пьянством… Да, я работал в другом театре, знал, что можно спиться и в свободное от работы время. Бывают такие случаи. И вообще случаи потребления алкоголя могут быть очень разнообразные. Но вы знаете, когда я набирал курс в театральном институте, я говорил: ребята, вы абитуриенты вчера были, вы все такие способные и красивые, многообещающие, вы знаете, что, к сожалению, некоторый процент (точно не могу сказать) из вас не сумеет отрегулировать свои отношения с алкоголем. Мы живем в той цивилизации, где алкоголь потребляется. И если перед Новым годом начинается звон бокалов, то естественно, что хотя бы пригубить или сделать вид, что ты участвуешь в новогоднем застолье (что, кстати, противоречит всем православным канонам и нормам), должен, тебя заставит государство и вся система агитации и рекламы. Тем не менее, отрегулировать свои отношения с алкоголем человеку творческому – это очень важная проблема. Я не буду перечислять эти фамилии, но я встречался и работал с людьми, поразительно одаренными, которые не смогли устоять, не смогли совершить некое волевое усилие, может быть, уже и с помощью нарколога, чтобы избавиться от этого порока. Это тяжелая проблема, которая нам досталась из глубины веков. Инна Поцелуева: - Марк Анатольевич, как бы пафосно ни звучало это выражение «всепобеждающая сила искусства», но это действительно так и в случае с «Ленкомом», и в случае с кинематографом. Я имею в виду ваши фильмы. Наверное, действительно можно сделать харизматичными героев, которые не будут выпивать. Есть фильмы, не буду их называть, которым 10-15 лет, про нашу якобы русскую душу. И вот там герои пьют бесконечно, еще иностранцу объясняют, как это делается, еще и медведя спаивают и т.д. Действительно много такого. Но это дешевая популярность. А в ваших фильмах по-другому, вы без этого обходитесь. Может быть, с помощью искусства можно воспитать наших граждан? Или уже не действует, уже нужны жесткие запретительные меры? Марк Захаров: - Вы знаете, я так в жизни настрадался от цензуры, прессинга цензурного партийного аппарата, который калечил, уродовал людей, моих коллег, многие замечательные произведения подвергались страшным цензурным изменениям, уродствам, поэтому я очень боюсь этого слова – цензура. Вот нельзя закурить, нельзя выпить. Инна Поцелуева: - Но здесь же не цензура, здесь по доброй воле режиссера, сценариста. Марк Захаров: - Совершенно верно. У режиссера и у артиста должен быть какой-то внутренний локатор, который понимает, что делать надо, а чего делать нельзя сегодня, например. Хотя воздействие кинематографа и театра, конечно, не надо переоценивать. Хотя были в нашей истории такие мгновения. Знаете, был такой фильм с Марецкой «Сельская учительница». Он имел такое сильное агитационное воздействие в то время, когда был железный занавес, определенная система идеологических воздействий на массы, огромное количество выпускников двинулось на периферию, в регионы учить сельских ребятишек писать, читать, любить родную речь и т.д. Вот это было такое абсолютное воздействие агитационное. Сейчас, наверное, так не получится. Мы все-таки живем в другом пространстве, на нас обрушился такой информационный поток, что какой-то отдельный случай может ничего не изменить в нашем поведении и в нашем мышлении. Хотя в мышлении может изменить постепенно. Когда мы видим какие-то страшные моменты по телевидению, ребенка в качестве наказания сажают на цепь, вот это остается некой травмой. (ЭФИР ЦЕЛИКОМ ВЫ МОЖЕТЕ ПРОСЛУШАТЬ С ПОМОЩЬЮ НАШЕГО ПЛЕЕРА ИЛИ СКАЧАТЬ ВСЮ ПРОГРАММУ)