О если бы юность знала...

Владимир Мамонтов

Фото: Иван МАКЕЕВ

Передо мной у кассы дама. Зеленая кофта, открытые плечи, перечеркнутые модно выставленными напоказ лямками. Сложный окрас головы. Детально и грамотно скрытый возраст, когда правда внятна, но изящна; еще не катастрофа. Набор продуктов на ленте: один кусочек мяса цвета бордо, коробушка моцареллы, плод авокадо с нашлепкой на боку и бутылка розового M de Minuti.

За кассой нежно цветущее создание. Розан. А лучше сказать, бутон. Набоков и Кэрролл переворачиваются в гробах. Парень-упаковщик смотрит на нее раскрыв рот. А дирекцию магазина пора привлечь за использование труда малолетних.

Это чудо пробивает мясо дважды. Улыбается, хихикает и обращается ни к кому: ой! Позовите администратора! И делает так пальчиком - вон там он водится, скорее всего, администратор-то.

Быстрее лани туда, в недра, бросается паренек-упаковщик. Время останавливается. Покупательница смотрит на румяную кассиршу и говорит: м-да, не светит мне сегодня ужинать до шести. Да и до семи тоже. Маникюрша на два часа задержала. Теперь тут.

Бутон улыбается, слева клык чуть кривой, но не портит, не портит, язви его! И успокаивает покупательницу: у меня сегодня уже два раза так было! Ужас какая я невнимательная!

Приходит тетя-администратор, вздыхает, исправляет ошибку. И тут из таинственных недр управления магазином возвращается паренек-упаковщик с букетом роз. Кремовых роз, вроде тех, что Путин подарил мадам Макрон. Паренек мрачнее тучи. «Тебе передали», - говорит он кассирше. Она только в ладоши не хлопает: ой, он прекрасный! Тетушка-администратор неодобрительно плямкает губами. Дама с усилием выдавливает: хороший букет. Знать бы, от кого.

«Ой, а я знаю», - расцветает бутон. Набоков грызет гнилые доски гроба. Дама с ненавистью забирает один свой кусок мяса, одно авокадо, одну моцареллу и вино. Администраторша смотрит на девчонку с материнским беспокойством и корпоративной обреченностью. Мальчик-упаковщик кладет мой хлеб мимо мешка.