Эхо скандала в «Минуте славы»: «Прямого унижения танцора не было, но есть вопросы к хореографу»

Танец Евгения Смирнова заставил плакать многих зрителей в зале, но не произвел впечатления на судей - Ренату Литвинову и Владимира Познера

Фото: Михаил ФРОЛОВ

В некрасивой истории вокруг шоу «Минута славы» вроде бы поставлена точка: члены жюри Владимир Познер и Рената Литвинова публично извинились перед участником проекта, танцором Евгением Смирновым за чересчур резкую критику. На Первом провели разбор полетов: помимо экстренно отснятых извинений (Познер и танцор Смирнов пожали друг другу руки), был уволен один из продюсеров, в чьи задачи входил отсмотр готовой программы перед эфиром.

Инцидент исчерпан, но вопросы остались. Может ли человек с инвалидностью выступать на равных со здоровыми артистами? «Запрещенный» ли это прием, на чем настаивал Познер? Есть ли у зрителя шанс не заметить очевидную инвалидность артиста? Искусство ли это вообще?

Московский режиссер Андрей Афонин для себя ответил на эти вопросы давным-давно. Много лет он погружен в тему «особого искусства»: ставит спектакли, в которых играют артисты с инвалидностью (причем так, что о постановках всерьез пишут театральные критики), изучает мировой опыт. В его интегрированной театр-студии «Круг II» занимаются взрослые и дети с аутизмом, синдромом Дауна, умственной отсталостью и другими ментальными нарушениями. В 2014 году спектакль Андрея Афонина и его немецкого соратника Герда Хартмана «Отдаленная близость» стал лауреатом российской театральной премии «Золотая маска» в номинации «эксперимент».

- Андрей Борисович, то, что произошло с танцором Евгением Смирновым в шоу Первого канала, это действительно преступление против гуманизма со стороны Познера и Литвиновой?

- Я считаю, что искусство людей с инвалидностью – это особый вид искусства и оно должно оцениваться по высшему разряду. С определенными критериями, которые имеют отношение к искусству, а не к социальной проблематике. А если мы хоть как-то заподозрили, что в произведении есть социальная проблематика наряду с искусством, то, на мой взгляд, это не очень хорошее произведение.

На вкус и цвет товарища нет – если кому-то это нравится, ради Бога. Но ведь речь идет о том, что это смотрит вся страна и люди должны это оценивать… Почему мы отказываем членам жюри в праве иметь свою точку зрения? Им показали номер – они его так оценили. При том, что они старались быть максимально корректными в этой непростой для них ситуации. И даже неуклюжая попытка Ренаты Литвиновой «прикрыть» инвалидность – это, насколько я понимаю, попытка корректно (с ее точки зрения) корректно обозначить проблему. Другое дело, что она, как человек, привыкший эпатировать публику, все равно ее сэпатировала, выступила в своем жанре (Литвинова назвала участника шоу ампутантом и предложила ему пристегнуть вторую ногу. – Авт.).

Режиссер Андрей Афонин - слева на снимке. Фото: kroog2.ru

- Артиста, пусть невольно, унизили? Познер сказал, что номер – «запрещенный прием»…

- На мой взгляд, прямого унижения не было. Танцор он успешный, знает себе цену и что делает. Ему сказали: «знаешь, мы прочли в этом номере не совсем то, что ты хотел сказать». Ну и хорошо. И другим это говорят - почему про них не поднимается буча?

Право человека с инвалидностью выступать на таком уровне автоматически дает ему право на ошибку. Право быть равноправным: не только выигрывать, но проигрывать. И в этом его человеческое достоинство, потому что он не обязан всегда выигрывать.

Рената Литвинова посоветовала одноногому участнику программы Евгению Смирнову, исполнившему танец, «пристегнуть» конечность, чтобы не эксплуатировать тему инвалидности

Фото: Евгения ГУСЕВА

- Этот номер вам как зрителю понравился?

- У меня претензии к хореографу-постановщику. Я считаю, что он не на сто процентов точно сработал, чтобы вообще не возникло этой темы.

- Но вы допускаете, что, не имея ноги, можно поставить номер так, что этих претензий ни у вас, ни у Познера могло не быть?

- Я не только допускаю. Я знаю огромное количество таких номеров: целые спектакли, которые построены с людьми с отсутствием различных конечностей – рук, ног, кистей и т. д. Но ты не видишь, что они отсутствуют. Там не про это речь, а про искусство.

А когда я вижу, что человек, стоя на одной ноге, делает поддержку и, в общем-то, ему трудно держать равновесие, то как я могу этого не заметить? Если ему трудно держать равновесие, это проблема хореографа. Пусть не делает такую поддержку, а делает другую, в которой у меня не возникнет никакого подозрения, что человеку трудно это делать.

Насколько я знаю, весь этот танец сделан так, как он поставлен в клипе на эту песню (изначально танцор Смирнов и его партнерша снялись в клипе Максима Фадеева и Наргиз «Вдвоем», эта же композиция звучала и в «Минуте славы». – Авт.). И в клипе все сделано идеально, там не возникает вопросов. Там люди выполняют художественную задачу. И тоже видно, что человек без ноги, но это не является проблемой. Этот номер просто перенесли из клипа на сцену, и он потерялся. Вот и все. Это абсолютно художественная проблема. Ничего такого, что бедных инвалидов унижают, я не вижу. Наоборот, я считаю, что на Первом канале родился очень важный диалог – он показывает серьезность отношения к человеку с инвалидностью и к его творчеству.

Кадр из клипа «Вдвоём» на песню Наргиз Закировой и Макса Фадеева - там тоже снялся Евгений Смирнов.

- Как меняется в нашей стране отношение к инвалидам? Никак, недостаточно быстро, в ногу со всем миром?

- Я начал заниматься этой темой в 1989 году, когда тема инвалидов вообще не звучала. А сейчас мы говорим о том, художественно или нет выступление человека без ноги на Первом канале. Небо и земля, невозможно было такое представить! Конечно, мнение общества меняется. И, в частности, оттого, что появляется много социальных проектов в искусстве. В 2014-м мы получили «Золотую маску». И теперь каждый год в «Золотой маске» участвует тот или иной коллектив с актерами с инвалидностью в номинации «Эксперимент». Это поднимает уровень особого искусства, вносит его в общее пространство культуры. Это чрезвычайно важно. Сейчас мы живем в совершенном другом обществе, нежели 15 лет назад, когда об искусстве с участием людей с инвалидностью только начинали говорить. А теперь на уровне Министерства культуры, Департамента культуры Москвы и т. д. этот вопрос так или иначе поднимается. По всей стране идет очень большая волна. Правда, чем дальше от Москвы и Петербурга, тем меньше пока изменений, тем сложнее эту тему поднимать. Но я думаю, рано или поздно ситуация изменится.

Фрагмент театрализованного концерта «За ритмом» театра-студии «Круг II». Фото: kroog2.ru

Именно искусство доказывает, что человек с инвалидностью имеет право на продуцирование эстетических ценностей – самых главных ценностей культуры. Именно тогда, когда мы осознаем за человеком с инвалидностью право создания культурных ценностей, мы становимся обществом, которое может называться инклюзивным. То есть обществом, которое приняло человека с особенностями развития в свою культуру.

ОПРОС «КП»

Чтобы участвовать в опросе, нажмите на желтую кнопку «Start poll»

ИНТЕРВЬЮ

Танцор Евгений Смирнов из «Минуты славы»: Я не намерен уходить со сцены из-за высказываний глупых людей

Несмотря на критику со стороны Литвиновой и Познера, танцор, у которого нет ноги, намерен вновь удивлять зрителей (подробности)